В более широком смысле это не только их избавление от непосредственной опасности убийства, но и спасение из опасных природных ситуаций, поддержание жизнеспособности животных, особенно если их состояние вызывает опасения. Эта практика может быть направлена также на беззащитных существ, которым не грозит непосредственная опасность гибели: на детей-сирот, бездомных, одиноких людей с ограниченными физическими способностями, бродячих животных и др.
Эта практика существует во всех ветвях буддизма. О ней можно найти важные наставления лам (Еше Лодой Ринпоче, Шивалха Ринпоче, Линг Ринпоче и др.). Лама Сопа Ринпоче в своей книге "Абсолютное исцеление" подробно описал ритуал освобождения животных. Согласно буддийским представлениям, Цетар создает заслуги, улучшает карму практика. Проводится спасение живых существ также ради больных или умерших людей. Весьма важна мотивация: практиковать следует бескорыстно, а не в надежде на ответные действия со стороны кого-либо.
Наиболее распространенный и удобный путь – покупка животных со скотобойни, у рыбаков, в магазине, на рынке и т.п. Это могут быть как животные, продающиеся для еды, так и в качестве наживки (например, дождевые черви или мелкие рыбы).
Перед проведением практики Цетар обычно выбирается благоприятный день по буддийскому календарю. Перед выпуском животных благословляют, с верой читают определенные молитвы. Считается, что это вносит семена Дхармы в поток сознания животного и создает для него благой кармический потенциал.
В Тибете домашний скот (например, яков) при этой практике помечают ленточкой. Это значит, что животное освобождено и должно умереть только от естественных причин. Оно не подлежит забою, продаже или краже. Конечно, такой скот не выпускается в дикую природу, а продолжает ходить вместе со стадом.
Не так давно мастера школы Ньингма в пастбищных районах юго-востока Тибетского плато стали популяризировать практику Цетар в связи с увеличением убоя яков и овец вследствие растущей интеграции тибетских скотоводов в рыночную экономику. Сложности в проведении этого плана связаны с конкуренцией двух подходов: коммерческого скотоводства как источника средств для существования людей и их запроса на сохранение своих религиозных традиций.
Практика Цетар следует из фундаментальных представлений буддизма о карме и перевоплощениях. Согласно этим представлениям, в течение бесконечных блужданий в сансаре все мы рождались в низших мирах, в том числе в мире животных. Поэтому считается, что животные когда-то могли быть нашими родителями, братьями, сестрами и т.д., что требует к ним соответственного отношения. Хотя сейчас животные стоят ниже нас, в следующих рождениях может оказаться так, что мы поменяемся местами. Следовательно, на фундаментальном уровне наши жизни равноценны.
Это положение буддизма противоречит взглядам, преобладающим в современном обществе. Но, как ни удивительно, оно не противоречит биологической науке. Наукой доказано, что происходит эволюция живых организмов. Общая тенденция этой эволюции – усложнение их организации. Например, земноводные примитивнее млекопитающих. Но уровень биологической организации не отражает "ценности" организма для природы. Экосистемы существуют благодаря разнообразию входящих в них организмов. Если в экосистеме останется лишь один вид, она перестанет существовать. Значит, биологически более примитивные виды для существования экосистемы (и для биосферы в целом) не менее важны, чем менее примитивные.
В западном мире со второй половины ХХ в. эти представления дополняются философией "глубинной экологии", предложенной норвежским философом А. Нейсом. Эта философия, основанная на равной ценности жизни всех существ (в том числе людей), включает в себя несколько принципов, в частности, таких: богатство и разнообразие форм жизни являются ценностями сами по себе; люди не имеют права уменьшать это богатство и разнообразие, кроме как для удовлетворения жизненно важных человеческих потребностей; политика стран должна быть изменена; идеологическое изменение заключается главным образом в том, чтобы ценить качество жизни. "Глубинная экология" хорошо согласуется с важнейшим положением экологической науки: каждый организм равноценен другому в экосистеме, будучи ее неотъемлемой частью.
Эти принципы близки к некоторым буддийским взглядам, таким как внутренняя ценность любого живого существа; идея о том, что жажда материального обладания приносит вредные результаты; карма как причинно-следственная связь и др.
Традиционные буддийские представления о ценности жизни всех существ были (а кое-где и остаются) причиной хорошей сохранности природы в некоторых странах. На эту тему есть немало публикаций. Могу подтвердить это и по своему опыту посещений Монголии и Тибета. К сожалению, в наше время эти традиции разрушаются, и есть угроза сохранению биоразнообразия Монголии и Тибета.
Цетар является неотъемлемой частью этих традиций, но применяется больше к домашним животным. Есть сведения, что в некоторых странах (например, в Таиланде) специально отлавливают и продают мелких животных для этой практики. Разумеется, такой бизнес не согласуется с буддийскими заповедями. Кроме того, совсем не каждое животное надо отпускать в природу. Экзотические животные часто составляют большую угрозу местной фауне. Примеров очень много.
Вот лишь два из них. Несколько видов крыс расселились на некоторых островах Индийского океана, что негативно сказалось на гнездящихся там птицах. В XIX в. в Австралию заселили из Европы очаровательных животных – кроликов. Оказалось, что у них там почти нет естественных врагов. В результате кролики расплодились так, что стали серьезной угрозой для природной растительности (и, соответственно, связанных с ней местных видов животных). Для истребления кроликов из Европы завезли лис. Истребить кроликов не удалось, зато лисы истребили несколько видов местных сумчатых.
В 1935 г. в Австралию для борьбы с вредителями завезли жабу-агу – американское земноводное, успешно расселяющееся в теплых странах. Против вредителей жабы-ага оказалась не эффективна (поскольку питается широким спектром добычи). Зато она стала быстро распространяться и расти в численности. Ряд уникальных местных видов земноводных и некоторые виды пресмыкающихся находятся на грани вымирания из-за этой интродукции.
В Подмосковье угрозой водным экосистемам стал ротан – казалось бы, безвредная рыбка, в первой половине ХХ в. привезенная ихтиологами и аквариумистами из бассейна Амура, а потом неоднократно выпускавшаяся в московские водоемы. К нашему времени ротан уже широко расселился в Восточной Европе и Западной Сибири и продолжает распространяться. Он обитает в небольших водоемах, где нет опасных для него хищных рыб; выдерживает дефицит кислорода в воде, промерзание или временное пересыхание водоема (сухой сезон переживает, зарывшись в ил). Ротан истребляет личинок земноводных и мальков рыб. Он подрывает водную растительность, она всплывает и гниет, водоем становится грязной лужей. Результатом интродукции ротана стало снижение биоразнообразия водоемов Подмосковья. Гребенчатый и обыкновенный тритоны, которых раньше здесь были много, исчезли из водоемов, заселенных ротаном. Тем же путем идут и другие земноводные в таких водоемах.
Что из этого следует? Нельзя выпускать в природу чужеродные виды животных, какими бы безвредными они ни казались. Выпускать надо лишь те виды, которые свойственны местной природе. При этом надо учитывать их особенности (стадии развития, фазу годового цикла и т.д.). В небольшие замкнутые экосистемы не стоит выпускать много животных. Разумеется, не надо выпускать в природу домашних животных. Не следует рядом с лесами, парками и другими природными объектами прикармливать бездомных кошек и собак: они представляют угрозу местной фауне. Иными словами, благо для одних существ не должно становиться вредом для других.
В целом, проведение практики Цетар стоит совмещать с природоохранными мероприятиями, помогая сохраниться популяциям местных видов животных. Например, в Москве и Подмосковье значительная часть икры бурых лягушек весной откладывается в мелкие водоемы. Многие их них пересыхают до того, как из икры вылупятся головастики или до того, как головастики превратятся в лягушат и выйдут на сушу. В отдельные годы в некоторых районах гибнет все потомство лягушек. Экосистемы в городе и пригородах сильно фрагментированы (изолированы среди жилых массивов и т.п.). Поэтому нескольких засушливых лет подряд может быть достаточно для полного исчезновения там лягушек. Чтобы избежать этого, хорошей практикой является перенос недавно отложенной икры лягушек в непересыхающие водоемы. Их надо предварительно выбрать: такие водоемы должны быть не очень большими, освещенными, не содержать рыб, иметь пологие берега, развитую растительность в воде и по берегам. Хорошей практикой может быть и перенос земноводных с территорий, предназначенных к застройке. Консультации биологов могут быть полезными для таких мероприятий.
С.Л. Кузьмин
доктор исторических наук
кандидат биологических наук
